😉 Приветствую достопочтенную публику! В статье «Джакомо Казанова: биография великого авантюриста» — о главных этапах жизни самого известного любовника, итальянского путешественника и писателя.

Казанова: биография

В 1725 году 2 апреля в венецианской семье театральных актеров родился маленький Джакомо Джироламо. Его мать была красивой, талантливой, успешной и популярной актрисой, которая постоянно гастролировала с труппой, поэтому воспитанием сына занималась бабушка. Вскоре умер отец.

Ребенок был очень болезненным. Влажный климат Венеции ему не подходил, и доктора рекомендовали его сменить. Так, девятилетний Джакомо попал в пансион итальянского города Падуя.

Условия в пансионе были ужасными и все его обитатели прозябали в нищете. Но от незавидной участи нашего героя спас его первый учитель — аббат Гоцци, забрав мальчугана к себе. В доме аббата ученик получил не только образование, но и первый любовный опыт.

Это случилось, когда ему исполнилось одиннадцать лет. У аббата Гоцци была младшая сестра, она и стала его избранницей. В скором времени парень окончил университет и стал обладателем ученой степени церковного юриста.

Церковная сутана не привлекала Казанову. Ему нравились женщины, он любил карты и светские развлечения, благо в те времена их было вдоволь.

Молодой человек был душой любой компании. Умел находить общий язык со всеми, поэтому без труда находил себе покровителей и получал протекции. Казанова искал себя во многих профессиях, даже на военном поприще. Мечтал стать врачом, но его порочные интересы сыграли свою роль и он вышел в отставку.

Единственное поприще, где Казанова ощущал себя профессионалом, была любовь. Тут не было ему равных. Но он не коллекционировал красоток, он их любил и каждый роман переживал всей душой. Новая его дама чувствовала себя единственной.

Портрет Казановы, написанный венецианским живописцем Алессандро Лонги

Несмотря на множество возлюбленных, он так и не женился, хотя несколько раз был не далек от этого. На закате жизни, в своих мемуарах великий любовник очень подробно описал свои похождения.

Он был очень разносторонним человеком. Любил читать, у него была прекрасная память, увлекался алхимией и . У него был талант находить приключения и ввязываться в опасные игры.

Таким образом, в июле 1755 г., тридцатилетнего Казанову арестовали по приказу всесильной инквизиции и посадили в тюрьму.

На удивление всей Италии сей непоседа из тюрьмы сбежал, несмотря на то, что это никому и никогда не удавалось! Говорили, что из «Свинцовой» тюрьмы сбежать невозможно. Не исключено, что ему помогли высокие покровители. После побега авантюрист покинул Венецию, хотя он ее очень любил.

Путешествия

Наш герой исколесил всю Европу, был даже в России. Его можно было бы назвать великим путешественником. В XVIII в. путешествовать было довольно сложно из-за плохих дорог и разбойников, которые промышляли грабежами, но Казанову гнала жажда приключений.

Он все так же самозабвенно любил женщин, но удача стала все чаще отворачиваться от великого соблазнителя. Ему пришлось освоить профессию шпиона. Это позволяло ему не засиживаться на одном месте, приносило деньги и обеспечивало покровительство властей.

Его это устраивало, потому что череда неприятностей, дуэлей и невзгод везде следовала за ним. Но и тут авантюрист не смог удержаться от соблазна. Он снова стал играть, залез в огромные долги, и ему пришлось бежать в Швейцарию. Он побывал в монастыре в Айнзидельне и подумывал о том, чтобы навсегда остепениться и остаться там.

Любовь к жизни, женщинам и авантюрам заставили его продолжить странствовать. Где бы он ни был, романы с красотками сопровождали его, как тень.

С 1760 г. Казанова назвал себя шевалье де Сенгальт и этим именем продолжал называть себя в дальнейшем. Через два года он вернулся в , затеял новую аферу, но она с треском провалилась. Он пытался убедить маркизу д’Юрфе, что превратит ее в юношу с помощью колдовства.

Поездка в Англию так же не принесла авантюристу ничего, кроме беспорядочных половых связей и венерического заболевания. Обнищавший и больной он уехал в Бельгию.

Еще три года он колесил по Европе. Его плохая репутация и дурная слава сослужили свою службу. Его нигде не принимали, власти его высылали из страны. В итоге он был вынужден вернуться в Италию.

Творчество

Чтобы вернуться в Венецию, Джакомо нужно было получить разрешение. В ожидании документов он находился в Риме и взялся переводить на итальянский «Илиаду». Когда он стал писать книгу «История смуты в Польше», его приняли в литературную академию.

Чтобы расположить к себе венецианские власти, Казанова занимается шпионажем. И, наконец, в 1774 г. инквизиция сжалилась и разрешила ему вернуться в Венецию.

Годы беспутной жизни оставили свой отпечаток. Ловелас больше не имел особого успеха у хорошеньких девиц и денег на игру в карты. В 1785 г. он устроился работать библиотекарем графа Вальдштейна.

От отчаяния Джакомо даже подумывал о самоубийстве из-за своего одиночества. И только большое желание дописать свои мемуары «История моей жизни» не позволило ему это сделать. Всего за свою жизнь писатель написал около двадцати сочинений. В том числе комедию «Молюккеида», роман «Икозамерон».

Дожил Казанова до семидесяти трех лет и умер 4 июня 1798 года. Его рост 1,87 м, знак зодиака –

Джакомо Казанова: биография (видео)

Он появился на свет в Венеции в 1725 году. Его родители были актерами, которые якобы принадлежали к известному дворянскому роду Палафоксов. Джакомо был очень одаренным юношей, который сначала окончил школу в Падуе, а затем начал изучать право.

Тюремные муки

Согласно мемуарам Казановы, в возрасте тридцати лет он был арестован и отправлен в Пьомби в "Свинцовую тюрьму" отбывать срок наказания за преступления против святой веры - у него обнаружили книги по магии, в том числе книгу Зогар.

В тюрьме Джакомо поместили в ужаснейшие условия, где он был измучен "полчищами блох", постоянной темнотой и летней жарой. Но мучения смягчились, когда через пять месяцев такого пребывания по личной просьбе графа Брагадина его переместили к другим заключённым, где выдавали хорошее питание, тёплую постель и деньги на книги.

Казанова сумел сбежать из тюрьмы и спустя тридцать лет он напишет об этом книгу, переведённую на множество языков и получившую высокую популярность - "История моего побега".

Секретная деятельность Казановы

Так как его мать была актрисой, то он с ранних лет вращался в светских кругах. В Венеции хорошо хранили секреты от иностранцев, поэтому знать что-либо было опасно для жизни. Но Джакомо игнорировал все запреты и дружил с такими влиятельными людьми как граф Лионский, аббат Берни и посол Франции в Венецианской республике.

Казанова объявлял себя розенкрейцером и алхимиком, но конкуренцию в этом ему составил сам граф Сен Жермен :

Жизнь юного обольстителя круто меняется после того, как его друг Берни становится министром иностранных дел Франции в 1757 году. В своих мемуарах он писал о том, что Берни всегда принимал его не как министр, а как друг и поэтому не стеснялся просить его выполнять секретные поручения. Таким образом, Джакомо был вовлечен в секретную дипломатическую деятельность.

Казанова не терял времени зря...

Берни старался всеми силами завоевать расположение своего короля, а для осуществления своих планов использовал Казанову. Джакомо в своих мемуарах, таким образом, вспоминает первое секретное поручение. Берни известил его письмом, что необходимо срочно ехать в Версаль, чтобы встретиться там с Аббатом де Лавилем.

А затем поинтересовался, не сможет ли Казанова посетить около десяти военных кораблей французского флота, стоящих на якоре в Дюнкерке, и войти в доверие к тамошним старшим офицерам, чтобы узнать всю важную информацию о вооруженности кораблей, боеприпасах, порядке управления и числе матросов? Казанова ответил Аббату, что готов попытаться выполнить его поручение.

Спустя пару дней он снял номер в гостинице в Дюнкерке. Местный банкир, получивший распоряжение из Франции, отдал Джакомо сто луидоров на расходы, а вечером представил его командиру эскадры, мсье де Барею. Командир, как и положено, для начала расспросил Джакомо, задав несколько вопросов, а затем пригласил поужинать вместе со своей супругой, которая только что вернулась из театра.

Командир и его жена были очень любезны и дружелюбны. Казанова не терял времени за игорными столами и очень быстро перезнакомился со всеми морскими и армейскими офицерами. Он много говорил о военно-морских флотах европейских стран, стараясь выдать себя за большого знатока в этой области. Джакомо действительно разбирался в этой теме, так как служил на флоте. Через несколько дней он не только познакомился с капитанами боевых кораблей, но и подружился с ними.

Тайному агенту раскрывали все тайны

Казанова быстро вошел в доверие, как он сам вспоминает в своих мемуарах, иногда он нес всякую чепуху, а капитаны слушали его с большим интересом. Вскоре один из капитанов пригласил Казанову отобедать на борту его судна. После чего он получил приглашения от остальных капитанов. Это было только на руку тайному агенту.

Капитаны были настолько любезны с ним, что сами рассказывали подобно гидам о своих боевых кораблях. Казанова не терял времени и тщательно изучал каждый корабль вдоль и поперек, не стеснялся задавать вопросы, по его словам всегда находились молодые офицеры, который желая поважничать, делились ценной для него информацией.

Офицеры откровенно рассказывали о своих кораблях, поэтому тайному агенту было не сложно собрать всю нужную информацию, чтобы составить подробный отчет для своего друга. Он перед сном делал заметки и записывал все достоинства и недостатки корабля, на котором побывал. Джакомо очень ответственно подошел к выполнению порученного задания, не отвлекался на флирт и спал всего лишь четыре или пять часов в сутки. Главной его целью было выполнение секретного поручения.

Обедал тайный агент чаще всего у делового партнера Корнмана или у мсье П. Жена последнего часто сопровождала юного обольстителя и была очень довольна его обхождением. Как-то раз они остались с ней наедине, и Казанова показал ей всю свою признательность…

Окончание шпионской деятельности

После успешного выполнения секретного задания он любезно простился со всеми и отбыл обратно в Париж, но выбрал другой маршрут. Пребыв в пункт назначения Джакомо тут же отправился к министру с донесением, он вычеркнул все лишнее из доклада, не пожалев двух часов своего бесценного времени.

Ночью тайный агент заново переписал свой доклад и поехал в Версаль, для того чтобы вручить его аббату Лавилю. Он молча прочел отчет, но его лицо ничего не выражало. Аббат лишь попросил немного подождать, через некоторое время он сам даст знать о том, насколько хорошо было выполнено секретное поручение.

Через месяц Казанова получил долгожданный ответ и пятьсот луидоров. Оказывается, военно-морскому министру очень понравился отчет, он нашел его не только хорошо составленным, но и очень содержательным. Но радость тайного агента была не полной, некоторые весьма обоснованные соображения мешали полностью насладиться своим успехом.

Дело все в том, что это секретное поручение влетело военно-морскому министерству в кругленькую сумму – двенадцать тысяч ливров. Но министр мог сам легко узнать всю интересующую его информацию и при этом не затратить, ни единого су.

Также любой молодой офицер, даже не будучи очень сообразительным и талантливым, мог при необходимости произвести впечатление весьма способного человека.

Казанова прекрасно понимал монархическую бюрократию, она была такова, что все министры, не скупясь, бросали казенные деньги на ветер, щедро осыпая своих любимцев и протеже.

В 1758 году вместо друга Казановы аббата Берни министром иностранных дел стал герцог де Шуазель. К сожалению, после этого события вся шпионская деятельность тайного агента сошла на нет.

Мемуары "История моей жизни"

В 1789 году Джакомо начал активно создавать труд, без которого его популярность не была бы столь масштабной - он пишет мемуары под названием "История моей жизни". Он говорит о произведении как о "единственном лекарстве, чтобы не сойти с ума и не умересть с тоски".

Затем он долго странствовал по Европе, меняя одну страну на другую, и только в 1779 году получил место библиотекаря в поместье графа Вальдштайна Гуд-Дукс. 4 июня в 1798 года тайный агент и блистательный любовник отошел в мир иной.

Легенда Казановы

По легенде священник, который крестил двухнедельного малыша с известной фамилией Казанова, сделал в своем дневнике очень странную запись.

«Мне кажется, я сегодня крестил самого антихриста» - именно такое впечатление произвел младенец на священника.

Несколько днями ранее этот же священник отпевал красивую артистку, мать Казановы, которая умерла во время мучительных родов.

Не понятно, почему младенец произвел такое странное впечатление на священника? Может быть, это было связанно со смертью матери или потому, что мальчик во время церемонии ни разу не заплакал. В любом случае причины не понятны. Но странно то, что этот священнослужитель ровно через год скончался при довольно загадочных обстоятельствах…

Мальчик воспитывался тетей - старшей сестрой матери. Она была очень образованной женщиной, которая дала Джакомо блестящее воспитание и образование. Она сумела воспитать в будущем герое-любовнике гипнотизирующую галантность, которая покорила множество женских сердец.

Искусник любовных утех

• Согласно легенде первый любовный опыт Казанова получил в одиннадцать лет, от девушки двенадцати лет, которая прислуживала его тетушке. Уже к пятнадцати годам юноша был весьма искушенным в делах любви. У него было много поклонниц включая знатных и взрослых представительниц прекрасного пола.
• Но есть и другая легенда, по которой Джакомо познал все радости секса намного позже – в двадцать один год. Он снял проститутку на ночь, но из-за отсутствия любовного опыта не смог ничего сделать в постели и тогда жрица любви взялась за его обучение.

Уже после одного месяца усиленной практики проститутка распространила слух об искусном и виртуозном любовнике, который сможет украсить жизнь даже самой придирчивой представительнице прекрасного пола. Спустя какое-то время все аристократки мечтали о Казанове, а все женатые представители сильного пола потеряли аппетит и сон.

Сначала молодой любовник обольщал вдов и старых дев, которые уже давно потеряли надежду найти достоянного спутника жизни и создать семью. Но со временем он умудрился соблазнить около тысячи женщин, которые были замужем за знатными аристократами.

Трагедия Казановы

Оказывается, герой-любовник тоже умел любить по-настоящему. Он пережил жестокую трагедию, которая, возможно, и стала причиной его легкомысленного образа жизни.

Когда ему не было еще двадцати лет, у него была невеста, которую он очень любил, но, к сожалению, судьба трагически разлучила их – она умерла от воспаления легких. Этот удар был настолько сильным для Казановы, что он даже хотел покончить с собой, но вовремя одумался. После перенесенной трагедии он пообещал себе, что никогда ни на ком не женится.

Интересен тот факт, что всех своих женщин, с которыми у него была интимная связь, он предупреждал о том, что не собирается жениться и поэтому не стоит увлекаться им всерьез. Все его многочисленные романы длились не больше месяца. Но в сорок лет, он встретил девушку, которая была очень похожа на его умершую невесту и влюбился. Он нарушил свою клятву, женился на ней и никогда не изменял своей супруге.

Обольститель знал все тайны любви

Почему Казанова был так популярен у женщин, в чем загадка его многочисленных любовных побед? На самом деле он не был красавцем и не обладал сверхъестественной мужской силой. Его любовные победы можно объяснить тем, что он был альтруистом, то есть доставлял удовольствие не только себе, но и женщине в отличие от других мужчин того времени.

Галантный обольститель очень любил заниматься любовью в неожиданных местах, например, на накрытом обеденном столе или в фонтане на глазах у удивленных слуг. Люди, которые близко знали героя-любовника, утверждали, что ему были известны все тайны эротической кухни.

Он знал такие рецепты, которые могли превратить любую монашку в распущенную куртизанку. Например, Маркиза де Руа, вспоминая о Джакомо, говорила, что приготовленные им жульены творили настоящие чудеса, она, отведав их, испытывала такую страсть, которую не могла утолить, даже за целую ночь любви.

«Я всегда любил остро приправленную пищу… Что касается женщин, я всегда находил, что та, в которую я был влюблён, хорошо пахла, и чем больше она потела, тем более сладким мне это казалось».

Джакомо Джироламо Казанова (итал. Giacomo Girolamo Casanova), шевалье де Сенгальт. Родился 2 апреля 1725 года в Венеции - умер 4 июня 1798 года в замке Дукс, Богемия. Известный итальянский авантюрист, путешественник и писатель, автор обстоятельной автобиографии «История моей жизни» (фр. Histoire de ma vie). Благодаря этой книге он настолько прославился своими многочисленными любовными похождениями, что само его имя стало нарицательным и используется теперь в значении «женский обольститель». Если верить его мемуарам, Казанова встречался с европейскими монархами, папами, кардиналами и такими выдающимися деятелями эпохи Просвещения, как Вольтер, Моцарт и Гёте. Свои последние годы он провёл в Богемии, будучи смотрителем библиотеки в замке графа Вальдштейна; именно там он и написал историю своей жизни.

Джакомо Джироламо Казанова родился в Венеции на Пасху 2 апреля 1725 года в доме на улице делла Коммедиа (в настоящее время ул. Малипьеро), неподалёку от церкви св. Самуила, где и был крещён.

Он был первенцем в семье актёра и танцовщика Гаэтано Джузеппе Казановы и актрисы Дзанетты Фарусси. У него было пятеро братьев и сестёр: Франческо Джузеппе (1727-1803), Джованни Баттиста (1730-1795), Фаустина Маддалена (1731-1736), Мария Маддалена Антония Стелла (1732-1800) и Гаэтано Алвизо (1734-1783). В то время Венецианская республика считалась европейской «столицей наслаждений», поскольку её правители, будучи политическими и религиозными консерваторами, всё же были терпимы к общественным порокам и поощряли туризм.

Венеция считалась обязательным местом посещения в Гран-туре, совершавшемся молодыми аристократами, особенно англичанами. Знаменитый Карнавал, игорные дома и прекрасные куртизанки обладали большой притягательной силой. Эта обстановка взрастила Казанову и сделала его одним из самых знаменитых венецианцев XVIII века.

В детские годы Казанову воспитывала его бабка, Марция Балдиссера, в то время как мать гастролировала с театром по Европе. Отец умер, когда Джакомо было восемь лет. Будучи ребёнком, Казанова страдал от носовых кровотечений, и Марция обратилась за помощью к ведьме: «Оставив гондолу, мы вошли в сарай, где обнаружили старую женщину, сидящую на соломенном тюфяке с чёрной кошкой на руках, вокруг неё было ещё пять или шесть кошек». Хотя применённая ею мазь оказалась недейственной, мальчик был восхищён таинством колдовства. Возможно, для излечения кровотечений, причиной которых, по мнению докторов, была повышенная плотность воздуха Венеции, на свой девятый день рождения Джакомо был послан в пансион, располагавшийся в Падуе, на большем удалении от побережья. Это событие стало горьким воспоминанием для Казановы, который воспринял его как пренебрежение к себе со стороны родителей. «Так они от меня избавились» - се́тует он.

Дом Гоцци стал местом, где Казанова в возрасте одиннадцати лет имел первый контакт с противоположным полом, когда Беттина, младшая сестра Гоцци, ласкалась с ним: Беттина была «красивой, веселой, увлечённой чтением романов… Девушка мне сразу понравилась, хотя я не совсем понимал, почему. Именно она постепенно разожгла в моём сердце первые искры того чувства, которое потом стало моей главной страстью» . Позднее Беттина вышла замуж, но Казанова на всю жизнь сохранил привязанность к ней и семье Гоцци.

Казанова рано проявил острый и пытливый ум, гигантскую тягу к знаниям. В ноябре 1737 года, когда ему было всего двенадцать лет, он поступил в Падуанский университет и окончил его в семнадцать лет, в июне 1742 года, получив учёную степень юриста, «к которой… ощущал непреодолимое отвращение» . Его попечитель надеялся, что он станет церковным юристом. Казанова также изучал этику, химию, математику, и, кроме того, проявил неподдельный интерес к медицине: «Лучше бы мне позволили сделать то, что я хотел, и стать врачом, для которого профессиональное шарлатанство еще более пригодно, чем в юридической практике» . Он часто назначал свои собственные лекарства себе и своим друзьям. Во время учёбы Казанова начал играть на деньги и быстро оказался в долгах, вследствие чего был вызван в Венецию, где имел нелицеприятную беседу со своей бабушкой; но привычка к игре крепко в нём укоренилась.

По возвращении в Венецию Казанова начал карьеру церковного юриста, работая у адвоката Мандзони, а после принятия пострига он был посвящён в послушники Патриархом Венеции (январь 1741). Продолжая свои университетские занятия, он совершал поездки в Падую и обратно. К тому времени он уже стал настоящим щёголем: был черноглазым, смуглым и высоким, с припудренными, надушенными и тщательно завитыми длинными чёрными волосами. Он быстро обзавёлся покровителем (так он поступал на протяжении всей жизни), 76-летним венецианским сенатором Алвизо Гаспаро Малипьеро, владельцем Палаццо Малипьеро (рядом с домом Казановы в Венеции). Сенатор, который вращался в высших кругах, научил Казанову тому, как вести себя в обществе и разбираться в хорошей пище и вине. Но когда Казанова был уличён во флирте с актрисой Терезой Имер, которую хотел соблазнить сам Малипьеро, последний выгнал обоих из своего дома.

Растущая любознательность Казановы в отношении женщин привела его к первому сексуальному опыту с двумя сёстрами, Нанеттой и Марией Саворьян, четырнадцати и шестнадцати лет, которые были дальними родственниками семьи Гримани. Казанова заявлял, что его жизненное призвание окончательно определилось после того первого опыта.

Скандалы омрачили короткую карьеру Казановы в церкви. После смерти своей бабки (18 марта 1743) Казанова ненадолго поступил в семинарию св. Киприана в Мурано, но уже в апреле 1743 года долги в первый раз привели его в тюрьму - форт св. Андрея. Мать попыталась обеспечить ему место при епископе Бернардо де Бернардис, но Казанова отверг это предложение почти сразу же после посещения Калабрийской епархии. Вместо этого он устроился в Риме секретарём влиятельного кардинала Трояно Аквавивы д’Арагона (январь 1744).

На встрече с папой Джакомо дерзко попросил у первосвященника разрешения читать «запрещенные книги» и быть освобождённым от требования есть рыбу в пост, заявив, что такая пища вызывает у него воспаление глаз. Казанова также помогал другому кардиналу, составляя для того любовные письма. Но когда Казанова стал «козлом отпущения» в скандале, в котором была замешана пара несчастных любовников, кардинал Аквавива уволил Казанову, поблагодарив за благодеяние, но тем самым навсегда прервав его церковную карьеру.

В поисках новой сферы деятельности Казанова купил патент офицера Венецианской республики.

В августе 1744 года он примкнул к офицерам венецианского полка острова Корфу, откуда совершил непродолжительную поездку в Константинополь, якобы с целью доставить туда письмо от своего прежнего хозяина кардинала. Он нашёл свое продвижение по службе слишком медленным, обязанности скучными, и умудрился потратить бо́льшую часть жалования, играя в фараон. В октябре 1745 года Казанова прервал свою военную карьеру и вернулся в Венецию.

В возрасте двадцати одного года он решил стать профессиональным игроком, но, проиграв все деньги, оставшиеся от продажи офицерской должности, в поисках работы обратился за помощью к своему старому благодетелю Алвизо Гримани. Казанова начинает свою «третью карьеру», уже в театре Сан-Самуэле, в качестве скрипача, «прислужника высочайшего искусства, которым восхищаются те, кто преуспел, и которого презирают посредственности».

Он вспоминал: «Моё занятие не было благородным, но меня это не заботило. Называя всё предрассудками, я вскоре приобрёл все привычки моих опустившихся коллег-музыкантов» . Он и некоторые из его коллег «часто проводили… ночи, буяня в разных кварталах города, выдумывая самые скандальные розыгрыши и исполняя их… развлекались, отвязывая пришвартованные у частных домов гондолы, которые потом уносило течением» . Они также посылали по ложным вызовам повивальных бабок и врачей.

Фортуна вновь улыбнулась Казанове, недовольному своей участью музыканта, после того как он спас жизнь венецианскому сенатору Джованни ди Маттео Брагадину, которого хватил удар, когда он возвращался со свадебного бала в одной гондоле с Казановой. Они немедленно остановились, чтобы сделать сенатору кровопускание. Затем, уже во дворце сенатора, врач повторно сделал кровопускание и наложил на грудь больному ртутную мазь (в то время ртуть, несмотря на токсичные свойства, считалась универсальным лекарством). Это привело к возникновению сильной лихорадки, и Брагадин стал задыхаться из-за вздувшейся трахеи. Уже был призван священник, так как смерть казалась неизбежной. Однако Казанова взял инициативу в свои руки, изменив ход лечения, и приказав, вопреки протестам присутствовавшего доктора, удалить ртутную мазь с груди сенатора и обмыть её холодной водой. Сенатор оправился от болезни благодаря отдыху и здоровой пище. Поскольку в молодом возрасте Джакомо владел медицинскими знаниями, сенатор и двое его друзей решили, что такой мудрый не по годам юноша должен получить оккультные знания (все трое были каббалистами). Сенатор усыновил Казанову и стал его пожизненным покровителем.

Последующие три года (с декабря 1745) Казанова провёл под покровительством сенатора, формально числясь его референтом. Он жил как дворянин, великолепно одевался и, что было естественным для него, проводил большую часть своего времени за азартными играми и аморальными поступками. Его патрон был чрезмерно терпимым, но предупреждал Джакомо, что в конце концов придёт расплата за такую распущенность; но тот только «подшучивал над его ужасными пророчествами, не изменяя своего образа жизни» . Однако приёмному сыну сенатора всё-таки пришлось покинуть Венецию из-за ещё бо́льших скандалов.

Казанова решил отомстить своему недругу, разыграв его, и для этого выкопал труп недавно похороненного человека - но жертву розыгрыша неизлечимо парализовало. В другом случае одна девица обманом обвинила его в изнасиловании и обратилась к властям. Позже Казанова был оправдан из-за отсутствия доказательств его вины, но к тому времени он уже сбежал из Венеции: ему инкриминировались воровство, богохульство и чернокнижие (январь 1749 г.).

Удалясь в Парму, Казанова завязал трёхмесячный роман с француженкой, которую он называл «Генриеттой». По-видимому, это была самая сильная любовь, которую он когда-либо испытывал: эта дама соединяла в себе красоту, ум, хорошее воспитание. По его словам «те, кто верит, что женщина не может сделать мужчину счастливым все двадцать четыре часа в сутки, никогда не знали Генриетту. Радость, наполнявшая мою душу, была значительно бо́льшей днём, когда я разговаривал с ней, нежели ночью, когда она была в моих объятьях. Будучи очень начитанной и обладая врождённым вкусом, Генриетта правильно судила обо всём» .

Весь 1749 год Казанова провёл в странствиях по Италии (Милан, Мантуя, Чезена, Парма). В унынии и отчаянии он возвратился в Венецианскую республику, но, выиграв в карты большой куш, ожил духом и отправился в Гран-тур, достигнув Парижа в 1750 году. По пути, следуя от одного города к другому, он ввязывался в амурные приключения, напоминающие оперные сюжеты. В Лионе он стал членом масонского общества, привлекшего его своими тайными ритуалами. Общество притягивало к себе людей, обладавших интеллектом и влиянием, что впоследствии оказалось весьма полезным для Казановы: он получил ценные контакты и доступ к скрытым знаниям. Он также присоединился к Ордену Розы и Креста.

Казанова пробыл в Париже два года, большую часть времени проводя в театре и выучив французский язык. Он завязал знакомства с представителями парижской аристократии. Но вскоре его многочисленные любовные связи были замечены полицией (подобно тому, как это было почти в каждом из посещённых им городов).

Казанова перевёл трагедию Каюзака «Зороастр» с французского на итальянский, и в феврале 1752 года её поставили в Королевском театре Дрездена (итальянская труппа). В Дрездене он повстречался со своей матерью, братом и сестрой. С осени 1752 г. по май 1753 г. Джакомо путешествовал по Германии и Австрии. В это время он сочинил собственные комедии «Фессалийки, или Арлекин на шабаше» и «Молюккеида» (в трех актах, ныне утеряна). Последняя была сыграна в Королевском театре Дрездена 22 февраля 1753 года и хорошо принята публикой. Более строгая моральная атмосфера Вены и Праги пришлась ему не по нраву.

В 1753 году он вернулся в Венецию, где возобновил свои выходки, чем нажил себе немало врагов и привлёк внимание инквизиции. Его полицейское досье превратилось в растущий список богохульств, соблазнений, драк и ссор в общественных местах. Государственный шпион Джованни Мануччи был привлечён к тому, чтобы разузнать об отношении Казановы к каббализму, его причастности к масонству и наличии запрещённых книг в его библиотеке. Сенатор Брагадин, сам будучи бывшим инквизитором, настоятельно посоветовал своему приёмному сыну немедленно уехать, чтобы избежать самых серьёзных последствий.

На следующий день, 26 июля 1755 года (в возрасте тридцати лет) Казанова был арестован: «Трибунал, узнав о серьезных преступлениях, совершённых Дж. Казановой публично против святой веры, постановил арестовать его и поместить в Пьомби („Свинцовую тюрьму“)». Эта тюрьма состояла из семи камер на верхнем этаже восточного крыла Дворца дожей и была предназначена для заключённых высокого положения и политических преступников. Своё название она получила по свинцовым плитам, покрывавшим крышу дворца. Казанова был без суда приговорён к пяти годам заключения в этой тюрьме, из которой ещё не разу не было ни одного побега. Согласно мемуарам Казановы, существенным доказательством его вины было то, что у него обнаружили книгу Зогар («Зекор-бен») и другие книги по магии.

Он находился в одиночном заключении, имея при себе одежду, тюфяк, стол и кресло, в «наихудшей из всех камер», где ужасно страдал от темноты, летнего зноя и «миллионов блох». Вскоре он был помещён к другим заключённым, и после пяти месяцев и личного прошения графа Брагадина ему выдали тёплую зимнюю постель и ежемесячное пособие на приобретение книг и хорошей еды. Во время прогулок по тюремному двору он нашёл кусок чёрного мрамора и железный прут, которые смог пронести в свою камеру. Он спрятал прут внутри кресла. Временно находясь без сокамерников, Казанова в течение двух недель затачивал этот прут на камне и превратил его в пику (эспонтон). Затем он начал долбить деревянный пол под своей кроватью, зная, что его камера находилась прямо над кабинетом инквизитора. Казанова задумал побег во время карнавала, когда никого из служащих не должно было быть в кабинете под ним. Но всего за три дня до намеченного срока, несмотря на его протесты и заверения в том, что он был совершенно счастлив там, где находился всё это время, Казанова был переведён в бо́льшую по размерам светлую камеру с окном. Вот что он написал позднее о том, как чувствовал себя при этом: «Я сидел в креслах, словно поражённый громом, и недвижимый как статуя, понимая, что все мои труды пошли прахом, но раскаиваться мне не в чем. У меня отняли надежду, и я не мог доставить себе иного облегчения, кроме как не думать о том, что со мною станется дальше» .

Преодолев своё отчаяние, Казанова разработал новый план побега. Он тайно связался с заключённым из соседней камеры, отцом Бальби (священником-отступником) и договорился с ним о помощи. Казанове удалось передать Бальби пику, спрятанную в Библии, на которую одураченный тюремщик поставил блюдо макарон. Отец Бальби проделал проём в потолке своей камеры, выбрался наверх и сделал дыру в потолке камеры Казановы. Для нейтрализации своего нового сокамерника-шпиона Казанова воспользовался его суевериями и тем самым принудил его к молчанию. Когда Бальби проделал отверстие в потолке его камеры, Казанова выбрался через него, оставив записку с цитатой из 117-го Псалма (по Вульгате): «Не умру, но буду жить и возвещать дела Господни» .

Шпион остался внутри, слишком напуганный последствиями в случае, если он будет пойман вместе с остальными. Казанова и Бальби выбрались через свинцовые плиты на крышу дворца Дожей, окутанную густым туманом. Поскольку крыша располагалась слишком высоко над ближайшим каналом, беглецы проникли в здание через слуховое окно, разломав решётку над ним и разбив его. На крыше они нашли длинную лестницу, и с помощью верёвки, которую Казанова заранее свил из простыни, спустились в комнату, пол которой находился в семи с половиной метрах под ними. Здесь они отдохнули до следующего утра, а затем переоделись, взломали замок на выходной двери, прошли мимо галерей и комнат по коридору дворца и спустились по ступеням. Внизу они убедили стража в том, что их по ошибке закрыли во дворце после окончания рабочего дня, и вышли через последнюю дверь. Было шесть часов утра 1 ноября 1756 года, когда они, взяв гондолу, уплыли на материк. В конце концов Казанова прибыл в Париж. Это случилось 5 января 1757 года, в тот самый день, когда Робер-Франсуа Дамьен совершил неудачное покушение на . Позже Казанова увидел и описал жестокую казнь злоумышленника.

Скептики спорят, что побег Казановы был невероятен, и что он получил свободу подкупом при помощи своего покровителя. Однако в государственных архивах сохранились некоторые подтверждения рассказу авантюриста, в том числе сведения о ремонте потолка камер. Спустя тридцать лет Казанова написал «Историю моего побега», получившую большую популярность и переведённую на многие языки. Описание этого события он повторил и в своих мемуарах. Характерно суждение Казановы об этом подвиге: "Так Господь готовил мне всё необходимое для побега, каковой должен был стать если не чудом, то событием, достойным удивления. Признаюсь, я горд, что бежал; но гордость моя происходит не от того, что мне удалось это сделать - здесь большая доля везения, но от того, что я счёл это осуществимым и имел мужество привести свой замысел в исполнение" .

Он знал, что его пребывание в Париже может затянуться, и поэтому стал действовать сообразно обстоятельствам: «Я видел: чтоб преуспеть, должно мне поставить на кон все свои дарования, физические и духовные, свести знакомство с людьми сановными и влиятельными, всегда владеть собой, перенимать мнения тех, кому, как я увижу, надобно будет понравиться» . Казанова стал зрелым человеком, и на этот раз в Париже он был уже более расчётливым и осторожным, хотя временами всё ещё полагался на свои решительные действия и быстроту мышления. Его первой задачей было найти нового покровителя. Таковым стал его старый друг де Берни, теперь уже министр иностранных дел Франции. Де Берни посоветовал Казанове найти способы изыскания денег для государства, чтобы быстро преуспеть.

Очень скоро Джакомо стал одним из распорядителей первой государственной лотереи и лучшим продавцом её билетов (первый тираж лотереи состоялся 18 апреля 1758). Это предприятие незамедлительно принесло ему существенную выгоду. Имея деньги, он стал вхожим в высший свет и завязал новые романы. Своим оккультизмом он одурачил многих знатных господ, в особенности маркизу Жанну д’Юрфе: прекрасная память позволила ему представиться знатоком нумерологии. С точки зрения Казановы «обман дурака является делом, достойным умного человека» .

Казанова объявил себя розенкрейцером и алхимиком, что снискало ему популярность среди наиболее выдающихся фигур того времени, включая маркизу де Помпадур, графа Сен-Жермена, Даламбера и Жан-Жака Руссо. Алхимия, и в особенности поиски философского камня, были настолько популярными среди аристократии, что спрос на Казанову с его пресловутым знанием был велик, и он неплохо заработал на этом. Однако он встретил конкурента в лице графа Сен-Жермена: «Этот необычный человек, прирождённый обманщик, безо всякого стеснения, как о чём-то само собою разумеющемся, говорил, что ему триста лет, и он владеет панацеей от всех болезней, что у природы нет от него тайн, и он умеет плавить бриллианты и из десяти - двенадцати маленьких сделать один большой, того же веса и притом чистейшей воды» .

Де Берни решил послать Казанову в Дюнкерк со шпионской миссией (август-сентябрь 1757). Джакомо хорошо заплатили за его недолгую работу, которая подвигла его впоследствии высказать одно из немногих замечаний против старого режима и класса, от которого зависело его собственное благополучие. Оглядываясь на прошлое, он заметил: «Все французские министры одинаковы. Они расточали деньги, добытые из чужих карманов, чтобы обогатиться самим, и власть их была безграничной: люди из низших классов считались за ничто, и неизбежными результатами этого явились долги государства и расстройство финансов. Революция была необходима» .

С началом Семилетней войны к Джакомо снова обратились за помощью в пополнении казны. Ему была доверена миссия по продаже государственных облигаций в Амстердаме, поскольку Голландия в то время была финансовым центром Европы. Он сумел продать облигации со скидкой всего лишь в восемь процентов (октябрь - декабрь 1758 г.), и его заработок позволил ему основать на следующий год шёлковую мануфактуру. Французское правительство даже пообещало ему титул и пенсию в том случае, если он примет французское гражданство и станет работать на министерство финансов, но Казанова отклонил это лестное предложение - возможно, потому, что это помешало бы его страсти к путешествиям. Казанова достиг апогея своей судьбы, но не смог на нём удержаться. Он плохо управлял своим бизнесом, влез в долги, пытаясь его спасти, и потратил б́ольшую часть своего состояния на беспрерывные связи с работницами своей мануфактуры, которых он называл своим «гаремом».

За долги Казанова был снова арестован и на этот раз заключён в тюрьму Форлевек, но был освобожден из неё спустя четыре дня благодаря заступничеству маркизы д’Юрфе. К несчастью Джакомо, его покровитель де Берни к тому времени был уволен Людовиком XV, и враги Казановы стали преследовать его. Стремясь отдалиться от этих неприятностей, авантюрист продал остатки своего имущества и добился своей второй отсылки со шпионскими целями в Голландию, куда и отбыл 1 декабря 1759 года.

Однако на этот раз его миссия провалилась, и он бежал в Кёльн, а затем (весной 1760 года) в Штутгарт, где удача окончательно отвернулась от него. Он был вновь арестован за долги, но смог сбежать в Швейцарию. Устав от своей распутной жизни, Казанова посетил монастырь в Айнзидельне, где задумался о возможности изменить свою долю и стать скромным высокообразованным монахом. Он вернулся в гостиницу, чтобы поразмышлять о своих намерениях, но там встретил новый объект вожделения, и все его благие помыслы о монашеской жизни тотчас улетучились, уступив место привычным инстинктам. Продолжив странствия, он посетил Альбрехта фон Галлера и (последнего дважды), затем побывал в Марселе, Генуе, Флоренции, Риме, Неаполе, Модене и Турине, затевая по пути любовные авантюры.

В 1760 году Казанова начал называть себя «шевалье де Сенгальт» - именем, которым он будет всё чаще пользоваться до конца жизни. Иногда он представлялся графом де Фарусси (по девичьей фамилии матери), а с тех пор как папа Климент XIII наградил его орденом Золотой шпоры и званием папского протонотария, на его груди красовался впечатляющего вида крест на ленте.

В 1762 году, вернувшись в Париж, он затеял свою самую возмутительную аферу - убедить свою старую жертву маркизу д’Юрфе в том, что он сможет при помощи оккультных сил превратить её в юношу. Однако этот план не принёс Казанове ожидаемой прибыли, а маркиза д’Юрфе окончательно разуверилась в нём.

В июне 1763 года Казанова отправился в Англию, надеясь продать её властям идею государственной лотереи. Об англичанах он пишет так: «эти люди имеют особенное свойство, присущее всей нации, которое заставляет их считать себя превыше всех остальных. Эта вера является общей для всех наций, каждая из которых считает себя наилучшей. И все они правы» . Опираясь на свои связи и потратив бо́льшую часть драгоценностей, украденных им у маркизы д’Юрфе, он добился аудиенции у короля Георга III. «Обрабатывая» политических деятелей, Казанова, как обычно, не забывал и об амурных похождениях. Не говоря как следует по-английски, но желая найти женщин для своих удовольствий, он поместил в газету объявление о том, что «порядочный человек» снимет квартиру. Он опросил многих молодых женщин, пока не остановился на «госпоже Полине», которая его устроила. Вскоре Казанова поселился в её квартире и соблазнил хозяйку. Многочисленные интимные связи наградили его венерическим заболеванием, и в марте 1764 года, будучи обвинённым в мошенничестве, Джакомо, разорённый и больной, покинул Англию.

Казанова уехал в Бельгию, где оправился от болезни и пришёл в себя. В последующие три года он странствовал по Европе, проехав около 4500 миль в карете по плохим дорогам и добравшись до Москвы и Санкт-Петербурга (в среднем карета могла преодолевать до 30 миль в сутки). И вновь его главной целью было продать свою схему лотереи правительствам других стран, повторив тот большой успех, который эта затея имела во Франции. Но встреча с Фридрихом Великим (август 1764 г.) ничего ему не принесла, так же как и посещение других немецких земель. В 1765 году полезные знакомства и уверенность в успехе задуманного привели Казанову в Россию, к , но императрица категорически отклонила идею лотереи.

В 1766 г. его изгнали из Варшавы после дуэли на пистолетах (5 марта 1766 г.) с полковником графом Браницким из-за итальянской актрисы, которая была приятельницей обоих. Оба дуэлянта были ранены, Казанова - в левую руку. Рука зажила сама после того, как Казанова отверг рекомендации докторов ампутировать её. Куда бы он ни приезжал, ему так и не удавалось найти покупателя своей лотереи.

В 1767 году его заставили покинуть Вену (за шулерство). В том же году, возвратившись на несколько месяцев в Париж, он ударился в азартные игры, но и эта поездка закончилась плачевно: в ноябре он был изгнан из Франции личным приказом Людовика XV (главным образом, из-за его аферы с маркизой д’Юрфе). Теперь, когда дурная слава о его безрассудном поведении прошла по Европе, ему уже сложно было преодолеть её и добиться успеха. Поэтому он направился в Испанию, где о нём почти не знали. Он попробовал применить свой обычный подход, полагаясь на свои знакомства (в основном, среди масонов), выпивая и обедая с высокопоставленными лицами и в конце концов пытаясь получить аудиенцию у монарха, в данном случае, у короля Карла III. Но так ничего и не добившись, он был вынужден безуспешно колесить по Испании (1768). В Барселоне его едва не убили, и он оказался в тюрьме на шесть недель. Там он написал «Опровержение „Истории Венецианского государства“ Амело де ла Уссе». Потерпев неудачу в своем испанском турне, он возвращается во Францию, а затем и в Италию (1769).

Казанова жил в нескольких городах Италии. Он вспоминал: «В начале апреля 1770 года я задумал попытать счастья и отправиться в Ливорно, чтобы предложить свои услуги графу Алексею Орлову, командовавшему эскадрой, которая направлялась в Константинополь». Но граф Орлов отказался от его помощи, и Джакомо уехал в Рим.

В Риме Казанова должен был подготовить своё возвращение в Венецию. Ожидая, пока его сторонники добудут для него разрешение на въезд, Казанова начал переводить на итальянский язык «Илиаду», писать книгу «История смуты в Польше» и комедию. Его принимают в литературных академиях - Аркадианской и Accademia degli Infecondi (1771). В декабре 1771 года его выслали во Флоренцию, откуда он перебрался в Триест. Чтобы снискать расположение венецианских властей, Казанова занялся коммерческим шпионажем в их пользу. Однако, выждав несколько месяцев, но так и не получив разрешения на въезд, он написал напрямую инквизиторам. Наконец, долгожданное разрешение было прислано, и, разрыдавшись от волнения, Джакомо прочёл: «Мы, государственные инквизиторы, по известным нам причинам даём Джакомо Казанове свободу …наделяя его правом приезжать, уезжать, останавливаться и возвращаться, иметь связи где ему будет угодно без разрешения и помех. Такова наша воля». Казанове было позволено вернуться в Венецию в сентябре 1774 года, после восемнадцати лет изгнания.

Поначалу он был сердечно принят и стал знаменитостью. Даже инквизиторы пожелали узнать, как ему удалось сбежать из их тюрьмы. Из трёх его покровителей только Дандоло был ещё жив, и Казанова был приглашён поселиться у него. Он получал небольшое пособие от Дандоло и надеялся жить продажей своих сочинений, но этого оказалось недостаточно. И он скрепя сердце продолжил заниматься шпионажем в пользу правительства Венеции. Его доклады оплачивались сдельно и касались вопросов религии, морали и коммерции; по большей части они основывались на слухах и сплетнях, полученных от знакомых. Он был разочарован, поскольку не видел для себя заманчивых финансовых перспектив, и для него были открыты лишь немногие двери - так же, как и в прошлом.

Когда Джакомо исполнилось сорок девять, в его облике проявились черты, говорящие о годах безрассудной жизни и тысячах пройденных им миль. Оспины, ввалившиеся щёки и крючковатый нос становились всё более заметными. Его развязные манеры стали более сдержанными.

Венеция переменилась для Казановы. Теперь у него было мало денег для азартных игр, мало сто́ящих женщин, желающих его, мало знакомых, чтобы оживлять его скучные дни. До него дошли известия о смерти матери (в Дрездене в ноябре 1776 года). Ещё более горькие чувства он испытал, когда навестил умирающую Беттину Гоцци: женщина, которая когда-то познакомила его с интимными ласками, теперь скончалась у него на руках. Его «Илиада» была издана в трёх томах (1775-1778), но для ограниченного числа подписчиков, и принесла мало денег. Казанова затеял публичный диспут с Вольтером о религии, опубликовав «Размышления над „Похвальными письмами г-ну Вольтеру“». Когда он спросил: «Предположим, Вам удастся разрушить суеверие. Чем Вы его замените?» - Вольтер ответил: «Как это мне нравится! Когда я освобожу человечество от свирепого чудовища, пожирающего его, неужели меня спросят о том, чем я заменю его?» С точки зрения Казановы, если Вольтер «был истинным философом, ему следовало бы хранить молчание об этом предмете… народ должен пребывать в невежестве для сохранения общего спокойствия в стране» .

В 1779 году Казанова встретил Франческу Бускини, необразованную швею, которая стала его сожительницей, домохозяйкой, и беззаветно полюбила его. В том же году инквизиторы назначили ему постоянную заработную плату, дав задание исследовать торговлю между Папской областью и Венецией. Его прочие затеи, связанные с публикацией своих произведений и театральными постановками, потерпели неудачу - в основном, из-за нехватки средств. Что хуже, в январе 1783 года Казанове снова пришлось покинуть Венецию, поскольку его предупредили, что над ним нависла угроза официального изгнания или заключения в тюрьму из-за сочинённой им желчной сатиры, высмеивающей венецианских патрициев (главным образом, Карло Гримани, который поступил непорядочно по отношению к Джакомо). Это произведение содержит единственное публичное признание автора в том, что его настоящим отцом, возможно, был венецианский патриций Микеле Гримани (считающийся отцом его обидчика Карло).

Вынужденный возобновить свои странствия, Казанова прибыл в Париж, и в ноябре 1783 года, во время доклада, посвящённого воздухоплаванию, встретился с . С февраля 1784 по апрель 1785 года Казанова служил секретарём Себастьяна Фоскарини, венецианского посла в Вене. Он также познакомился с Лоренцо да Понте, либреттистом , который написал о Казанове: «этот необычный человек никогда не любил оказываться в неловком положении». Записи Казановы свидетельствуют о том, что, возможно, он давал Да Понте советы, касающиеся либретто оперы Моцарта «Дон Жуан».

В 1785 году, после смерти Фоскарини, Казанова начал подыскивать себе другое место. Несколько месяцев спустя он стал смотрителем библиотеки графа Йозефа Карла фон Вальдштейна, камергера императора, в замке Дукс в Богемии (Духцовский замок, Чехия). Граф, будучи сам франкмасоном, каббалистом и заядлым путешественником, привязался к Казанове, когда они встретились годом ранее в резиденции посла Фоскарини. Хотя служба у графа Вальдштейна обеспечила Казанове безопасность и хороший заработок, он описывает свои последние годы как принесшие скуку и разочарование, хотя они оказались самыми продуктивными для его творчества. Его здоровье сильно ухудшилось, и он находил жизнь среди крестьян лишённой вдохновения. Он мог только время от времени ездить в Вену и Дрезден для отдыха. Хотя Казанова был в хороших отношениях с работодателем, тот был значительно моложе его и имел свои прихоти. Граф часто игнорировал его за столом и не знакомил с важными гостями. Более того, Казанова, вспыльчивый чужак, вызывал к себе сильную неприязнь со стороны других обитателей замка. Казалось, единственными друзьями Джакомо были его собственные фокстерьеры. В отчаянии Казанова задумался было о самоубийстве, но затем решил жить, чтобы записать свои мемуары, чем он и занимался до самой смерти.

В 1797 г. до Казановы дошли сведения о том, что Республика Венеция прекратила свое существование и захвачена Наполеоном Бонапартом. Но было слишком поздно возвращаться домой. Казанова умер 4 июня 1798 года, в возрасте семидесяти трёх лет. Как передают, его последними словами были: «Я жил как философ и умираю христианином» .

Семья Казановы:

Мать Казановы, Дзанетта Мария Казанова, урождённая Фарусси (1708-1776), была актрисой.

Братья Джакомо Казановы - Франческо (1727-1802 (1803?)) и Джованни Баттиста (1732-1795) стали известными деятелями искусств. Франческо был художником-пейзажистом, а Джованни Баттиста занимался портретной живописью и археологией; его книга о древнем искусстве была переведена на немецкий.

Младший брат, Гаэтано Алвизо Казанова (1734-1783), был священником в Генуе.

Танцовщица Дрезденского театра Мария Магдалина Казанова (1732-1800), жена придворного музыканта Петера Августа, приходилась сестрой Казанове.

Казанова и женщины:

Для Казановы и современных ему сибаритов из высшего света любовь и интимные отношения чаще всего были случайными, не обременёнными той серьёзностью, которая была свойственна романтизму XIX века. Заигрывания, любовные утехи, кратковременные связи были делом обычным для представителей благородного сословия, которые вступали в брак скорее ради полезных связей, нежели из-за любви.

Будучи многогранной и сложной, личность Казановы находилась под властью чувственных страстей, как он сам повествует: «Потворствование всему, что давало наслаждение моим чувствам, всегда было главным делом моей жизни; я никогда не находил более важного занятия. Чувствуя, что я был рождён для противоположного пола, я всегда любил его и делал всё, что мог, чтобы быть любимым им». Он упоминает, что иногда использовал «предохранительные колпачки», предварительно проверяя их целостность надуванием, для предотвращения беременности своих любовниц.

Идеальная связь для Казановы включала в себя не только интимные отношения, но и сложные интриги, героев и злодеев, и галантное расставание. По схеме, которую он часто повторял, он находил привлекательную женщину, страдающую от грубого или ревнивого любовника (Действие первое); Казанова избавляет её от затруднения (Действие второе); она выказывает свою благодарность; он соблазняет её; завязывается недолгий бурный роман (Действие третье); чувствуя наступающее охлаждение любовного пыла или скуку, он признаётся в своей несостоятельности и устраивает замужество любовницы или сводит её с богатым мужчиной, покидая за этим сцену (Действие четвёртое). Как замечает Уильям Болито в «Двенадцати против Бога», секрет успеха Казановы у женщин «не содержал в себе ничего более эзотерического, чем [предложить] то, что требует каждая уважающая себя женщина: всё что он имел, всё чем он был, с ослепительным подарком в виде крупной денежной суммы (чтобы компенсировать отсутствие законности) вместо пожизненного содержания».

Казанова поучает: «Нет такой честной женщины с неиспорченным сердцем, какую мужчина не завоевал бы наверняка, пользуясь её благодарностью. Это один из самых верных и быстрых способов» . Алкоголь и насилие не были для него пристойными средствами соблазнения. Наоборот, внимательность, небольшие любезности и услуги должны быть употреблены для смягчения женского сердца, но «мужчина, говорящей о своей любви словами, есть дурак» . Вербальная коммуникация необходима - «без слов удовольствие от любви сокращается не менее чем на две трети» - но слова любви должны подразумеваться, а не напыщенно объявляться.

Взаимное согласие важно, по мнению Казановы, но он избегал лёгких побед или слишком сложных ситуаций, считая их неподходящими для своих целей. Он стремился быть идеальным спутником: остроумным, очаровательным, надёжным, любезным, - в Действии первом, прежде чем переместиться в спальню в Действии третьем. Казанова заявляет, что он не вёл себя подобно хищнику: «В мои правила никогда не входило направлять свои атаки против неискушённых или тех, чьи предрассудки скорее всего оказались бы препятствием» . Однако завоёванные им женщины по большей части имели непрочное положение или были эмоционально уязвимыми.

Казанова ценил ум женщины: «В конце концов, красивая, но глупая женщина оставляет своего любовника без развлечений после того, как он физически насладился её привлекательностью» . Однако его отношение к образованным женщинам было типичным для того времени: «Для женщины обучение неуместно; оно ставит под удар основные качества её пола… ни одно научное открытие не было сделано женщинами… (это) требует энергичности, которой нет у женского пола. Но в простом рассуждении и в тонкости чувств мы должны отдать должное женщинам» .

Во вступительной статье к русскому изданию мемуаров Казановы А. Ф. Строев пишет: "…"донжуанский список" Казановы может поразить воображение только очень примерного семьянина: 122 женщины за тридцать девять лет. Конечно, подобные списки у Стендаля и у Пушкина покороче, и в знаменитых романах тех лет, к которым пристало клеймо «эротические» (как, например, к увлекательнейшему «Фобласу» Луве де Кувре, 1787-1790), героинь поменьше, но так ли это много - три любовных приключения в год?"

Казанова и азартные игры:

Азартные игры были обычным средством досуга в общественно-политических кругах, в которых вращался Казанова. В своих мемуарах он рассуждает о многих азартных играх XVIII столетия, включая лотерею, фараон, бассет, пикет, приму, пятнадцать, вист, бириби, и о страсти к ним со стороны аристократии и духовенства. К шулерам относились с большей терпимостью, нежели в настоящее время, и они редко подвергались публичному порицанию. Большинство игроков остерегалось шулеров и их трюков. Всевозможные мошенничества были в ходу, и Казанова забавлялся ими.

Казанова играл на протяжении всей своей сознательной жизни, выигрывая и проигрывая крупные суммы денег. Его обучали профессионалы, и он был «научен тем мудрым максимам, без которых азартные игры сокрушают тех, кто в них играет». Он не всегда мог отказаться от жульничества и временами даже объединялся с профессиональными игроками для заработка. Казанова заявляет, что он был «спокоен и улыбался, когда проигрывал, и не был алчен, когда выигрывал» . Однако иногда он странным образом обманывал самого себя, и тогда его поведение было неистовым, вплоть до вызовов на дуэль. Казанова признает, что ему не хватало выдержки, чтобы стать профессиональным игроком: «Я был лишён в достаточной мере благоразумия, чтобы остановиться, когда судьба была против меня, и не контролировал себя, когда выигрывал». Ему также не нравилось слыть профессионалом: «Профессиональные игроки ничем не могут засвидетельствовать, что я был из их адской клики» .

Хотя Казанова иногда расчётливо пользовался игрой в своих целях - чтобы быстро разжиться деньгами, для флирта, завязывания связей, действуя как галантный кавалер, или чтобы выставить себя аристократом перед высшим светом, - он также мог играть с маниакальной страстью и без расчёта, особенно находясь в эйфории нового любовного приключения. «Почему я играл тогда, когда я так остро предчувствовал проигрыш? Алчность заставляла меня играть. Мне нравилось тратить деньги, и мое сердце обливалось кровью, когда эти деньги не были выиграны в карты» .

Репутация Казановы:

Современники считали Джакомо незаурядной личностью, высокоинтеллектуальным и любознательным человеком. Казанова был одним из выдающихся хроникёров своей эпохи. Он был истинным искателем приключений, пересекавшим Европу из конца в конец в поисках удачи, авантюристом, который для воплощения своих намерений встречался с наиболее выдающимися людьми XVIII столетия. Служитель власть имущих, и в то же время носитель новой для своего века эстетики и морали, он был членом тайных обществ и искал истину за рамками традиционных представлений. Будучи человеком религиозным, истовым католиком, он верил в молитву: «Отчаяние убивает; молитва рассеивает его; после молитвы человек верит и действует» . Но так же как и в молитву, он верил в свободную волю и разум, и явно не был согласен с утверждением, что тяга к удовольствиям не пустит его в рай.

Рождённый в семье актёров, Джакомо обладал страстью к театру и театрализованной, полной импровизаций жизни. Но при всех своих талантах он нередко пускался в погоню за развлечениями и телесными наслаждениями, зачастую уклоняясь от стабильной работы и наживая себе неприятности там, где можно было преуспеть, если действовать осмотрительно. Его истинным призванием было жить, полагаясь на свою находчивость, стальные нервы, удачу, обаяние и деньги, полученные в знак благодарности или с помощью обмана.

Князь Шарль-Жозеф де Линь, хорошо понимавший Казанову и знакомый с большинством выдающихся персон своей эпохи, считал его самым интересным из людей, когда-либо встречавшихся ему: «на свете не было ничего, на что бы он не был способен». Завершая портрет авантюриста, де Линь свидетельствовал: "Единственными вещами, о которых он ничего не знал, были те, в которых он считал себя знатоком: правила танца, французский язык, хороший вкус, устройство мира, правила хорошего тона. Только его комедии не смешны; только его философским сочинениям не хватает философии - все остальные наполнены ею; там всегда есть что-то веское, новое, пикантное, глубокое. Он - кладезь знаний, но цитирует Гомера и Горация до тошноты. Его ум и его остроты подобны аттической соли. Он чувственен и щедр, но огорчи его хоть чем-нибудь - и он становится неприятен, мстителен и мерзок… Он ни во что не верит, но только лишь в невероятное, будучи суеверным во всем. К счастью, у него есть честь и такт… Он любит. Он жаждет получить всё… Он горд, потому что ничего из себя не представляет… Никогда не говорите ему, что знаете историю, которую он собирается вам поведать - сделайте вид, что слышите её впервые… Никогда не забывайте засвидетельствовать ему своё почтение, иначе из-за этого пустяка вы рискуете нажить себе врага" (Charles Joseph de Ligne. Mémoires et mélanges historiques et littéraires, t. 4. - Paris, 1828).

Трудно представить личность, более многогранную, нежели Джакомо Казанова: юрист и клерикал, военный и скрипач, мошенник и сводник, гурман и деловой человек, дипломат и шпион, политик и врач, математик, философ и каббалист, драматург и писатель. Его творческое наследие включает более двадцати произведений, в том числе, пьесы и эссе, а также множество писем.

Джа́комо Джирола́мо Казано́ва (итал. Giacomo Girolamo Casanova), шевалье де Сенгальт (2 апреля 1725, Венеция - 4 июня 1798, замок Дукс, Богемия) - известный итальянский авантюрист, путешественник и писатель, автор обстоятельной автобиографии «История моей жизни» (фр. Histoire de ma vie).

В 11 лет Казанова всерьез собирался жениться на 13-летней Беттине, сестре священника из Падуи, у которого он тогда жил. Однако доводы святого отца убедили Джакомо в том, что, став аббатом, он будет счастлив скорее, нежели став примерным семьянином. Когда мальчику исполнилось 15 лет, он оправился в свой родной город Венецию. Для начала Джакомо добился должности проповедника в венецианской церквушке Сан-Самуэле, в которой его крестили. Молодой обаятельный аббат кружил головы прихожанкам. Однако карьера аббата разрушилась из-за пьяной выходки.
Слава о молодом аббате быстро разнеслась по всей Венеции. Синьоры и сеньориты осыпали своего любовника милыми безделушками: бриллиантами, золотыми монетами и дорогими мехами, наперебой зазывали погостить в своих имениях. Но Джакомо всё это быстро наскучило, и он предпочел уехать в семинарию Сан-Киприано на острове Мурано. Но оттуда за любовные грехи его отправили на исправление в венецианский форт Сан-Андреа ди Лидо, что на выходе в Адриатику. Так Джакомо из аббата превратился в заключенного.
Однако там Джакомо заболел. Врачи не могли определить странную болезнь (лишь в 1879 году она получила название «гонорея»). Всё же ему прописали шесть недель строгого поста и холодные ртутные примочки. Казанова выздоровел, хотя и во время лечения не смог отказаться от общества хорошеньких женщин. Он даже гордился первой из его «профессиональных травм» (к концу жизни же их наберется 11 разновидностей).

Из Венеции Казанова бежал в Калабрию, на юг Италии. На радостях он отправился в бордель, где и заработал вторую болезнь и проиграл компании подвыпивших монахов все деньги. Провинция не пришлась Казанове по вкусу, и он отправляется в Рим. Колизей показался ему мрачными развалинами, зато лабиринты древней виллы Альдобрандини и сады виллы Боргезе, что на берегу Тибра, были для него настоящим раем. Что неудивительно, ведь там постоянно прогуливались молоденькие девушки! Это ли не мечта!
Казанове было 25 лет, когда он впервые посетил Париж. Джакомо поселился в Отель де Бургонь, знаменитый тем, что там жил Мольер. Постепенно он начал зарабатывать «поставщиком» красоток богатым гражданам. Любовь для него уже не просто жизненная потребность, но и профессия. Он обольщал понравившихся ему девиц (более всего по душе ему были молоденькие худые брюнетки), обучал их любовной науке, светскому обхождению, а потом с большой выгодой для себя уступал другим - финансистам, вельможам и даже самому королю.
Вскоре Казанова, обвинённый в очередных грехах, бежал в Австрию. Эта страна Казанову ужаснула, поскольку по сравнению с добродушным папой Римским и весёлым французским двором императрица Мария-Тереза выглядела настоящей злобной инквизиторшой. Казанова поначалу вел себя скромно и заслужил расположение Марии-Терезы и короля Франца-Стефана. Но скоро он не удержался и совратил тринадцатилетнюю девушку, за что и получил приказ немедленно и навсегда покинуть Австрию.

На рассвете 25 июля 1755 года инквизиция обвинила Казанову в вере в Сатану, так как он ел мясо в пост. Казанову заключили в тюрьму Пьомби (I Piombi) на 5 лет. Острог представлял собой маленькие комнатки под крышей Дворца Дожей. А крыша этого дворца была покрыта свинцовыми плитами.
Побег из заточения стал неотступной мечтой Казановы. Через год и три месяца он бежал из тюрьмы, что всегда считалось невозможным. Совершил он побег, проделав дырку в потолке и выбравшись на крышу. Бегство Казановы из Пьомби наделало много шума в Европе и принесло известность авантюристу. Так в 31 год Джакомо Казанова снова стал свободным человеком, но уже с репутацией политического эмигранта.

В Париже у него было два дома: роскошные апартаменты на улице Монторгейль и особнячок «Пти Полонь» (Маленькая Польша). Он возвышался на небольшом холме, рядом с королевским парком для охоты. Казанова разбогател и стал настоящим прожигателем жизни. Доходило и до открытых столкновений с представителями правосудия.
Спустя некоторое время Казанова был арестован на улице Сен-Дени в собственной коляске. Полицейские доставили его в тюрьму Фор-Левек и держали там два дня, пока герцог Эльбеф (один из любовников Казановы) не заплатил залог. Казанова вышел на свободу и уехал в Голландию, а затем перебрался в Швейцарию.

15 декабря 1764 года на шестерке лошадей в пятнадцатиградусный мороз Казанова въехал в Санкт-Петербург. Здесь его интересовало все: фабрики, церкви, памятники, музеи, библиотеки. Он посетил Царское Село, Петергоф и Кронштадт. В Летнем саду Джакомо разговаривал с Екатериной II.
Через год Джакомо возвратился в Германию. За 39 лет в донжуанский список Казановы вошли 122 женщины. Он спал с аристократками, с проститутками, с монахинями, с девушками и, может быть, даже со своей дочерью. Есть версия, что в Дрездене Казанова встретил свою дочь Софи, которая была замужем и хотела иметь детей, но ее муж оказался бесплодным. Казанова всегда был рад угодить хорошенькой женщине, тем более собственной дочери. Софи забеременела, а счастливый отец уехал в Испанию. С 1775 по 1783 год Казанова был осведомителем инквизиции, доносил о чтении запрещенных книг, о вольных нравах, спектаклях и т п. Он даже имел псевдоним - Антонио Пратолини.

Шли годы, а в жизни Казановы постоянными оставались только скитания. Он бродяжничал по Австрии, Голландии, Франции. Когда о нем узнал молодой и очень богатый граф Вальдштайн, Казанова бедствовал в Теплице (город в современной Чехии). Граф предоставил Джакомо пост библиотекаря в своем богемском замке Дукс (Духов). Там Джакомо уже занимался не любовными покорениями (из-за импотенции и подагры), а тем, что писал мемуары. В мемуарах «История моей жизни» (написаны в 1791-1798, а опубликованы в 1822-1828) описал свои многочисленные любовные и авантюрные приключения. Мемуары Казановы получили с этого времени всемирную известность и были вскоре переведены на многие европейские языки. Его книгой восхищались Стендаль, Мюссе, Делакруа, Ахматова, Блок, Цветаева.
Казанова умер 4 июня 1798 года. Похоронен он на кладбище в Дуксе, но точного нахождения его могилы, не знает никто.

Богат и блистателен был век XVIII — мода на ослепительную роскошь и всевозможные наслаждения безраздельно царила в обществе, с легкостью сметая любые запреты, мешающие удовольствию и веселью. Конечно, помимо балов и приемов в мире существовали бедность, чума и инквизиция, угрожающие беззаботно-фривольному течению жизни. Однако в будуарах предпочитали не тратить время на мысли о плохом. Это было время триумфа изящных искусств, свободных нравов и опасных связей. Позже этот век назовут «галантным» — он подарил миру целую плеяду великих композиторов, художников и мыслителей. И именно XVIII столетию мы обязаны самыми известными авантюристами, мошенниками и любовниками. Их захватывающие истории жизни переписаны в десятках романов, а их имена давно стали нарицательными. Джакомо Казанова — яркий тому пример.

Невероятно пестрая судьба этого вечно влюбленного авантюриста почти три века будоражит умы историков и литераторов. Многие современники пророчили ему забвение, но история распорядилась иначе, подарив этому неутомимому кавалеру бессмертие.

Самый известный любовник: биография Джакомо Казановы

Джованни Джакомо Казанова родился в Венеции 2 апреля 1725 года в семье актеров. Его красавица мать была душой и телом предана театру, имела завидный успех и ангажемент, и по этой причине времени на воспитание детей у нее не было. То, что все ее дети впоследствии нашли достойное место в жизни, можно считать чудом.

Первенца Джакомо первые годы жизни воспитывала бабушка. Ребенок был болезненным и вечно голодным. Когда Казанове исполнилось девять, врачи посоветовали перемену климата, и мальчика из Венеции отправили в дешевый пансион в городе Падуя.

От бесперспективного прозябания в нищете Джакомо спас аббат Гоцци, его первый учитель, который забрал его к себе в дом. Здесь Казанова вполне успешно получил начальное образование и, если верить его воспоминаниям, впервые влюбился. Ему было одиннадцать. Музой стала младшая сестра его учителя, которая была ненамного старше Джакомо. Опять же если верить мемуарам, уже через год Казанова поступил в Падуанский университет, чтобы через пять лет получить ученую степень юриста.

К слову, юриспруденцию он ненавидел и мечтал о карьере врача, но взрослые настояли, чтобы он стал церковным правоведом. Так Казанова надел сутану аббата. Но ему было не суждено стать духовным лицом, его слишком привлекали карты, женщины и светская жизнь. Благодаря таланту рассказчика и природному остроумию он легко обеспечивал себе место в обществе, и его незнатное происхождение словно бы совсем и не мешало ему. С самого начала он умел ладить с сильными мира сего, получать привилегии и должности, добиваться своего. Но, несмотря на это, его церковная карьера не удалась. И тогда Казанова решил попробовать себя на военном поприще. Он купил офицерский патент, примерил мундир, но очень быстро заскучал, отчего проиграл кучу денег и быстро вышел в отставку. В жизни начинающий авантюрист не терпел двух вещей скуки и ограничения свободы. И он снова вернулся к высшему свету, женщинам и картам.

Пришел. Увидел. Соблазнил

За свою долгую жизнь — а прожил он 73 года — Джакомо Казанова перепробовал множество профессий. Он был профессиональным игроком, неравнодушным к шулерским трюкам. Работал скрипачом в театре. Пробовал себя в драматургии, сатире и философии, занимался медициной и алхимией и даже был королевским советником по финансам. Но ни в одном деле он не добился особенных успехов. И только на стезе любви ему не было равных. Казанова обожал женщин и отдавался этой страсти самозабвенно. Но он не был охотником или коллекционером. Каждый новый роман был для него театральной премьерой, где он и его возлюбленная играли главные роли. Актерский талант был его главной фамильной драгоценностью и главным средством победы.

Каждой женщине он убедительно доказывал, что только она — его самая сильная и единственная любовь, и при этом он сам горячо верил своим словам. Может, именно поэтому женщины всякий раз верили ему и выбрасывали белый флаг из тончайшего батиста. Декорациями к его любовным романам становились будуары, монастырские кельи, постоялые дворы и убогие хибары, и никаких сословных рамок и запретов не существовало для великого любовника. Та, которая владела его сердцем, всегда была самая красивая и желанная, пусть даже всего на один час...

Казанова любил повторять, что для него самое главное — это сделать женщину счастливой, и что именно в этом он находил наслаждение для себя. Может быть, в этом и был главный секрет Казановы . Он делал женщин счастливыми, и они были готовы простить ему все. Несколько его пылких и взаимных романов едва не закончились свадьбой. Но в последний момент Казанова всегда находил достаточно вескую причину, по которой он никак не мог связать себя узами брака.

Да, этому мужчине было из кого выбирать, но он до конца жизни остался холостяком. Он слишком любил женщин, чтобы выбрать из них одну. Позже, на закате жизни, в одиночестве, он трепетно и подробно описал свои любовные приключения. Привередливые читатели насчитали в мемуарах Казановы «всего» 122 женщины и тут же вынесли вердикт, что для великого соблазнителя это не так уж много. Но если верить самому Казанове, то для него количество как раз совсем не имело значения. Всякий раз влюбляясь, он был уверен, что это первый и последний раз...

Ловкость рук и никакого колдовства

Во времена галантного века все запретное и необычное было в моде. Так, например, алхимией с одинаковым интересом занимались и аптекари, и короли. Искали философский камень и эликсир молодости, поощряли медиумов и астрологов, весьма ценили парфюмеров и отравителей. Здесь же было раздолье для искусных фокусников и бесстыдных мошенников. Знаменитые на весь мир граф Калиостро и граф Сен-Жермен сделали себе карьеру и состояние, рассказывая о своем бессмертии и совершая «чудеса» для всех, кто мог за это заплатить. Казанова также отличился на этой ниве — он практиковал нумерологию и интересовался алхимией и благодаря своему личному обаянию и ловкости стал признанным мэтром от оккультизма. К слову, он обожал читать и обладал превосходной памятью, и это помогало ему успешно морочить голову окружающим. Казанова любил повторять, что «обман дурака является делом, достойным умного человека». Но иногда тайны каббалы и магические ритуалы были лишь предлогом, чтобы завязать знакомство с очередной светской красоткой и завоевать ее.

Можно сказать, что к занятиям оккультизмом Казанову привел случай: однажды он спас жизнь патрицию по фамилии Брагадино (пригодились медицинские знания), который в благодарность одарит молодого и неглупого человека не только покровительством, но и «тайными» знаниями. И, как все знаменитые люди того времени, великий обольститель был членом масонской ложи.

Казанова умел и любил наживать приключения и играть в опасные игры. И, конечно же, однажды им должна была заинтересоваться всесильная инквизиция. Чаша терпения святых отцов переполнилась 24 июля 1755 года — в этот день, согласно сохранившемуся протоколу, был отдан приказ об аресте Казановы. За «публично совершенные преступления против святой веры» он был брошен в одну из камер «Свинцовой» тюрьмы, расположенной на верхнем этаже венецианского Дворца дожей.

К слову, сюда помещали только знатных преступников и заговорщиков, так что можно сказать, что Казанова и здесь оказался в высшем обществе.

Побег, удивительный и невероятный

Скажем сразу: из тюрьмы Казанова бежал. Хотя говорят, что сбежать оттуда было невозможно. Он гордился этим подвигом всю оставшуюся жизнь и даже опубликовал историю своего побега в виде самостоятельного литературного произведения. Позже скептики и злые языки уверяли, что все это выдумки, что Казанова и его высокие покровители просто подкупили начальника тюрьмы. Однако в архиве Дворца дожей до сих пор хранятся документы, которые вполне подтверждают все написанное великим авантюристом.

Условия в тюрьме, как и полагается, были ужасными. Летом в камере было душно и жарко, а зимой дико холодно: кроме всего прочего, Казанову поместили в самую худшую камеру, где потолок был очень низким. По приговору, который никто заключенному не огласил, он должен был провести в этой тюрьме долгих пять лет. Казанова слишком любил жизнь, чтобы губить ее подобным образом, к тому же он был уверен, что получил пожизненное заключение. Поэтому, проведя под свинцовой крышей несколько месяцев, он стал искать возможность бежать. Для начала он во время прогулки нашел кусок мрамора и обломок железного прута, которые стали главным орудием для достижения цели.

Его первая попытка проделать дыру в полу закончилась весьма обидной неудачей когда тайный труд узника был почти завершен, его вдруг перевели в другую камеру. Такой удар судьбы мог бы прикончить кого угодно. Но Казанова был невероятно упрям и привык добиваться своего любой ценой. Второй план побега был много сложнее и требовал наличия помощника. Но именно этот вариант оказался успешным. На этот раз было решено пробить дыру в крыше и выбраться наверх. Что Казанова и его товарищ по несчастью с успехом и большим трудом проделали. То, что им удалось спуститься с крыши и бежать из города, вполне можно считать чудом. Или сверхъестественной удачей.

Так Казанова обрел свободу, но был разлучен со своей родиной. Венецией, которую он любил больше всего на свете.

Одиссея влюбленного Казановы

Пожалуй, Джакомо Казанова мог бы снискать славу великого путешественника. Он успел объехать множество городов и стран, и это при том, что в XVIII веке передвижение по дорогам было долгим, не очень удобным и довольно опасным для жизни. Кто знает, как сложилась бы судьба самого великого любовника, если бы не скандальная репутация, угрозы со стороны властей и жажда новых впечатлений не заставляли его переезжать с места на место? Впрочем, представить его остепенившимся и добропорядочным гражданином Венецианской республики невозможно.

Увы, с годами удача — капризная женщина — все чаще стала отворачиваться от Казановы. Он объехал почти всю Европу, добрался даже до России, и везде он искал легких денег, громкой славы и признания своего гения. Снова и снова он был игроком, чародеем, доктором и сочинителем, ловким мошенником, актером и остроумным насмешником. И по-прежнему так же страстно любил женщин. Кстати, встречая своих прежних возлюбленных, он никогда не взывал к чувствам, оставшимся в прошлом. Он всегда предпочитал новые знакомства и новые истории. Возможно, необходимая новизна впечатлений примиряла его с постоянными странствиями. Жизнь заставила его освоить еще одну профессию — шпиона. Это приносило деньги и обеспечивало покровительство сильных мира сего, но Казанова нигде не мог задержаться надолго, потому что скандалы, дуэли неизменно преследовали его. К слову, удивительно, что он прожил такую долгую жизнь — помимо житейских невзгод, он регулярно испытывал проблемы со здоровьем. И не последнюю роль здесь сыграли многочисленные беспорядочные связи, после которых приходилось лечиться от венерических заболеваний. В то время панацеей от «любовных болезней» считали ртуть, которая с успехом убивала не только заразу, но и пациентов. Известно, что Казанове приходилось много раз в течение жизни «приносить жертвы Меркурию» (планета, соответствующая в алхимии элементу «ртуть»). Однако он пережил многих своих возлюбленных, друзей и врагов. В конце жизни скитания привели его в Богемию, в замок Дуке, где он получил место библиотекаря. Здесь Джакомо Казанова написал мемуары, которые принесли ему мировую известность, — двенадцать томов воспоминаний, под нехитрым заглавием «История моей жизни».

Суд истории

У Казановы было четверо младших братьев и сестра. Все они стали еще при жизни известными и уважаемыми людьми. Знаменитый же соблазнитель вполне мог бы кануть в небытие как «паршивая овца в стаде», и все его родственники были убеждены, что так оно и будет. Однако у судьбы были другие планы. Благодаря написанным мемуарам старший брат Джакомо вошел в историю как самый известный любовник, окружив фамилию притягательным ореолом романтической непристойности.

Последняя книга Казановы чудом увидела свет, была несколько раз отредактирована и переработана, печаталась в сокращенных переводах и пострадала от цензуры... В конце концов, она все же была издана целиком и имела головокружительный успех. Казанова вышел из небытия после смерти, как при жизни выходил из долговой тюрьмы. «Я ни в чем не раскаиваюсь», — предупреждает автор и приглашает погрузиться в свои воспоминания, записанные аккуратно и подробно. Позже многие пытались оспорить подлинность мемуаров Джакомо Казановы, сомневались в авторстве и в правдивости изложенных фактов. И были даже те, кто утверждал, что все любовные похождения он придумал от начала и до конца... Впрочем, другие тут же доказывали, что этот труд достаточно достоверен и, скорее всего, действительно принадлежит перу легендарного Казановы, разве что автор позволил себе некоторые вольности в обращении с фактами и датами. Да, этот любимец Венеры всегда позволял себе вольности, потому что не терпел скучных правил и не искал легких путей, а еще обожал быть героем скандала. И благодаря этому история жизни Казанова и его биография, продолжают волновать сердца и вдохновлять на подвиги, споры и философские рассуждения.